Марина Андреева: «Нельзя создавать неправдивые легенды»

В Коми насчитывается 1083 объекта культурного наследия, из них 113 федерального значения, 233 – регионального и 737 включены в перечень выявленных. К сожалению, есть у нас и утраченные памятники. Какие из них обязательно подлежат восстановлению, а какие нет, о самом необычном в регионе охраняемом объекте, а также о том, какое наказание ждет «черных археологов», рассказала в ходе встречи с журналистами начальник Управления Республики Коми по охране объектов культурного наследия Марина Андреева. Напомним, цикл встреч представителей СМИ с руководителями республиканских министерств проводится по инициативе Главы РК Владимира Уйба. Журналист «Республики» задала несколько вопросов.

– В местечке Давпон в окружении небоскребов одиноко стоит деревянный дом, в котором, как считается, жил выдающийся коми мыслитель Каллистрат Жаков. Последующие собственники дом перестроили, и, видимо, по этой причине строение не ставится под охрану. Можно ли все-таки сделать этот дом объектом культурного наследия?

– Этот вопрос изучен очень серьезно и досконально. Дважды он рассматривался нашим научно-методическим советом. Мы изучали документы, в том числе воспоминания самого Каллистрата Жакова, и научно-методический совет пришел к однозначному выводу: это не дом Жакова, его позже построили родственники. В воспоминаниях есть описание: вот здесь поставили избу во столько-то окон, они смотрят туда-то и так далее. Мы внимательно просматривали архивные документы. Из зарисовок тех времен видно, где стояла ограда. Сейчас на этом месте ничего нет. Поэтому исторической составляющей постройка не несет.

После того как мы дали ответ, поступило повторное обращение: «Все-таки давайте поставим дом под охрану, чтобы с именем Каллистрата Жакова было что-то связано». С моей точки зрения, и историки со мной, наверное, согласятся, нельзя создавать легенды, которые неправдивы. Сейчас мы скажем, что вот это было так, а вот тут было этак. Не было так! Не его этот дом, не жил он там. Ни один эксперт не подтвердит, что это дом Жакова. Экспертизу это строение никогда не пройдет и стать объектом культурного наследия не сможет.

В настоящий момент в Коми 37 объектов культурного наследия (14,7 процента) находятся в ненормативном состоянии. Для сравнения: в среднем по России этот показатель достигает 20 процентов. Список объектов, находящихся в аварийном состоянии, ежегодно корректируется. В прошлом году таких объектов было больше, а сейчас уменьшилось благодаря восстановительным работам.

Можно установить памятную доску: «На этом месте стоял дом, в котором жил Каллистрат Жаков». Городу было это предложено, но власти считают достаточным наличие памятного знака на фасаде школы в Давпоне и школьного музея, посвященного Жакову.

– Объект считается утраченным, только если он находился под охраной? Например, настоящий жаковский дом – это утраченный объект?

– Он не был объектом культурного наследия, поэтому не будет считаться утраченным. А вот полностью сгоревшая школа №13 в Лесозаводе, несохранившийся амбар Сереговского сользавода – утраченные объекты. По закону они должны быть воссозданы.

– Существует ли список таких утрат?

– Законом это не предусмотрено. Они в списке аварийных, в нашей Красной книге.

– В республике много объектов культурного наследия. Какой из них самый необычный?

– Самый необычный, который к тому же является объектом федерального значения, – это Северо-Екатерининский канал в Усть-Куломском районе. Это единственный на территории республики охраняемый объект – гидросооружение, построенное в 1786 году. Екатерина II дала поручение соединить каналом реки для судоходного сообщения, чтобы доставлять лес и пушнину в Центральную Россию. На строительство была выделена гигантская по тем временам сумма – 400 тысяч рублей. Канал рыли свыше тысячи крестьян. Строили в три этапа. Сначала помешала Русско-турецкая война, затем Отечественная война 1812 года. Позже строительство возобновили. Еще спустя время, когда в Ухте нашли нефть, интерес к каналу вернулся. Его попытались реанимировать, но суда с низкой посадкой пройти по нему не могли, так что идея не получила продолжения.

Собственник этого объекта культурного наследия – Росимущество. Сейчас канал зарастает. Конечно, его необходимо очищать. Мы мониторим, один раз в пять лет осматриваем. Три года назад выезжали в Усть-Куломский район, определили границы объекта и оформили их.

Примечательно, что за возрождение канала ратует неравнодушный гражданин, уроженец нашей республики, ныне живущий в Москве. Периодически он обращается в разные инстанции, объясняет важность воссоздания этого водного пути. Но, к сожалению, нет никаких предпосылок, что его предложения сейчас реализуют.

– Информация о вновь выявленных археологических объектах находится в закрытом доступе. Делается это сознательно, чтобы о таких местах не знали «черные археологи». А они у нас действительно орудуют?

– Конечно. С одной стороны, нам повезло – у нас есть кафедра археологии в СГУ, есть археологи, которые работают на этих объектах. В Москве археолог получает так называемый открытый лист – разрешение на работу с археологическим объектом – и приступает к раскопкам. Он что-то нашел и ставит галочку – объект автоматически становится выявленным. После этого его нужно исследовать, а на исследование требуется финансирование. Априори вся археология относится к объектам федерального значения, и средства на такие работы должна выделять Федерация.

Как только объект выявлен, мы издаем приказ и направляем в муниципалитет с пометкой: «закрытая информация для служебного пользования». Обнародовать документ нельзя, но не исключена утечка информации, учитывая большую текучку кадров в отделах земельных отношений.

Археологические объекты находятся в основном в лесах, на землях сельхозназначения, вблизи рек. Раньше проводилось много исследований, и сейчас некоторые выявленные объекты невозможно найти. Например, три года назад экспедиция искала медно-серебряные рудники в Усть-Цильме. Не нашли. Скорее всего, это легендарный объект. Однозначно можно сказать, что там шурфили, искали руду, но подтверждений того, что серебро и медь добывали, что там были рудники, не обнаружено. Пока заявку на исключение этого объекта из списка культурного наследия не подаем, если появится возможность, еще раз направим экспедицию, поищем.

Разумеется, серебро в этих местах добывали, но не в промышленных масштабах. Если бы были большие залежи и добывали в промышленных объемах, там бы остались материальные доказательства, остатки промышленной разработки. Но пока, к сожалению, ничего не нашлось. К тому же, кроме сведений, что к легендарным рудникам когда-то направлялись три экспедиции, никаких иных архивных данных нет.

– За «черные» раскопки пре-дусмотрена ответственность?

– Ответственность есть, вплоть до уголовной. В позапрошлом году совершенно случайно нашли уже, видимо, добытый «черными археологами» шлем. То ли их кто-то вспугнул, то ли сочли этот артефакт бесполезным для продажи. Шлем лежал прямо под сосной, его явно уже достали, приготовили к тому, чтобы забрать, но почему-то оставили на том же месте. (Подробнее об этой находке читайте на 9 странице – прим. ред. )

Там, где археологические объекты находятся в пределах или близко к населенным пунктам, местные власти следят за участками. Три-четыре года назад поступило два обращения из Усть-Куломского района о проникновении посторонних на археологические объекты. Были случаи в селе Ыб – там «черных археологов» согнали сами местные власти.

Орудуют непрофессионалы. Купили металлоискатель и бродят по лесу. Тот, кто так делает, должен иметь в виду, что ему грозит как минимум очень крупный административный штраф, а как максимум – уголовное преследование.

За работы без разрешения на объекте культурного наследия предусмотрен штраф от ста до 500 тысяч рублей. Никакие отговорки – мол, ничего не знал – не помогут.

Археологический слой весьма неглубокий – сантиметров 20-30. В ижемской деревне Ласта можно спросить буквально каждого, кто владеет земельным участком, и он ответит, что находил у себя на огороде наконечники от стрел. В Ласте находилась большая стоянка первобытного человека.

Лет семь назад местный животновод начал строить ферму по президентскому гранту, не ведая, что ведет работы на объекте культурного наследия. Муниципалитет выдал разрешение, не проверив документы. Выяснилось это потому, что в то время там вели раскопки наши археологи. Пришлось остановить стройку, но культурный слой уже был поврежден. Застройщик понес большие убытки и был наказан.

Так что можно запросто «вляпаться в историю». Администрация и местные власти обязаны досконально изучить документацию. Поэтому сыктывкарские власти перед тем, как выдать разрешение на строительство, сначала отправляют запрос к нам в Управление РК по охране объектов культурного наследия.

© Галина ВЛАДИС

Фото автора и из открытых источников