Во время блокады люди жевали траву, ветки и семена из шишек

«Целый день по лесу были слышны крики и возгласы бродивших немцев, стоны и крики людей, пальба из пулеметов, винтовок, автоматов. Весь день продолжалась охота, но охота необычная — охотились дикие звери в образе гитлеровских солдат с первоклассным оружием на беззащитных мирных людей». Так рукописный партизанский журнал рассказывал об одной из карательных операций.

Партизанские отряды, которые на оккупированной территории Беларуси начали создаваться с первых дней войны, настолько досаждали захватчикам, что рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер 31 июля 1942 даже подписал приказ, запрещающий использовать термин «партизаны» и призвал называть неуловимого противника «бандитами». Вообще партизанское движение стало рассматриваться как «бандитизм», и солдаты вермахта должны были обращаться с народными мстителями исключительно как с бандитами. Захватчики, пытаясь очернить партизан, в своих газетах и ​​листовках писали, что «сталинские бандиты» грабят население, портят имущество, но пропаганда результатов не дала, партизанское движение продолжало расти.

Чтобы уничтожить противника, который обжился в лесах и болотах и ​​имеет сильную поддержку со стороны местного населения, гитлеровцы провели 140 крупных карательных операций. Борьба велась самыми жесткими методами по приказам высшего германского руководства. Термины «карательная экспедиция», «блокировка» стали известны партизанам уже с первых дней Великой Отечественной войны.

Блокада

Первая карательная операция, которая называлась «Припятские болота», была проведена уже в июле 1941 года. А с весны 1942 года «охота на партизан» приобрела систематический характер, в ней принимали участие войска СС, команды СД, полицейские, жандармских и другие спецподразделений оккупантов, защитные и фронтовые части вермахта. С 1943 года против партизан бросали даже моторизованные подразделения, танки, использовали авиацию. А в апреле — июле 1944 года партизанам приходилось противостоять мощным силам регулярной армии противника.

Наибольшей жестокостью отличился батальон СС Оскара Дирлевангера, который действовал на территории Беларуси с лета 1942 года и участвовал в таких карательных операциях, как «Майский жук», «Карлсбад», «Фрида», «Горнунг», «Якоб», «Волшебная флейта», «Котбус», «Гюнтер», «Герман», «Весенний праздник».

Среди основных приемов, которые использовали гитлеровцы во время карательных операций, — прочесывание лесов, в ходе которых были задействованы большие силы противника. Начальник аэродрома 4-й Белорусской бригады Вилейской области Борис Макавейчук писал, что каратели шли на партизан цепью на расстоянии полуметра друг от друга, а за ними продвигались вторая и третья цепи. Штыками они протыкали все кочки, покрытые мхом.

Но только прочесыванием местности оккупанты не ограничивались: после него применяли тактику «измором и голодом». Все деревни в блокированном районе занимались гарнизонами. Оглядывались места партизанских баз. Найденные запасы вывозились. На картофельных ямах гитлеровцы ставили засады, а подходы к ним минировали. «15.6.1943 г. на острове собрались бригады «Дяди Коли», имени С. М. Кирова, «Железняк». Народ измучился. Продуктов питания нет. Кольцо блокировки сужается, надвигается угроза голода и уничтожения всех сил партизанов», — писал секретарь Борисовского подпольного межрайонного комитета КП (б) Б П. Жуковский в своем дневнике, который вел во время операции «Котбус».

Население готовится к карателям.

Белорусы испытали и что такое блокада. Почти все партизанские зоны один или несколько раз подвергались крупным вражеским блокадам, такие как Кличевская (1942 год), Россонско-Освейская (1943г), Сенненско-Оршанская, Борисовско-Бегомльская и Полоцко-Лепельская зоны (1943 и 1944 года).

Измором, длительными боями и окружением, которое не позволяло пополнить запасы боеприпасов и продовольствия, каратели пытались ослабить партизан. К тому же  последним приходилось постоянно менять место базирования, не хватало времени на восстановление физических сил — сон и еду. «Готовить пищу было невозможно. Каждый дымок, замеченный немцами, подвергался артиллерийскому и минометному обстрелам. Наименьший шум выдавал наше расположение», — рассказывал в 1942 году рукописный журнал «Мы победим!» Партизанского отряда «Победа» Кличевской партизанской зоны.

В кольце блокады, оставшись без своих баз, партизаны не могли добыть и корм для лошадей. От отсутствия фуража в 5-й Клетнянской бригаде Могилевской области в 1943 году начали умирать лошади. На некоторое время конина позволила решить продовольственную проблему, но когда она закончилась и настал голод, людям приходилось жевать ветки липы и березы, из-за невозможности разжечь костер утолять жажду снегом вместо воды.

Наиболее тяжелыми оказались весна и лето 1944 года, когда полностью могли быть уничтожены партизаны Сенненско-Оршанской и Борисовско-Бегомльской зон, против которых проводилась карательная операция «Баклан» (Кармаран).

Весной 1944 года партизанам бригады Гудкова на Витебщине приходилось кушать сырое коровье мясо без соли. Несмотря на тяжелое положение, партизаны бригады «Дяди Коли» на Минщине поделились питанием с группами партизан других бригад, которые 15 дней были без пищи. После такой помощи на каждого бойца бригады «Дяди Коли» приходился ограниченный паек из нескольких сухарей. В июне 1944 года они ели только траву и зеленые ягоды. Бегомльские и сенненские партизаны по несколько суток вынуждены были стоять по пояс в воде и бороться с голодом: единственное, что можно было есть, — болотные травы да семена сосновых шишек.

В бригаде «Дяди Коли» тяжело раненные партизаны, которые не хотели становиться обузой для своих товарищей, подрывали себя гранатами.

История одной справки

Через сложные испытания пришлось пройти и мирным жителям. Боясь расправы врагов, население бежало в леса и болота. Партизанские рукописные журналы свидетельствуют о том, как женщины с маленькими детьми прятались в кустах, а на них шли цепи из карателей, которые кричали, свистели, гикали и убивали всех, на кого могли «поохотиться». Один из таких журналов рассказал о жуткой трагедии. Во время карательной операции у женщины плакал десятимесячный ребенок. «Женщины, да и сама мать, старались, ласкали, просили мольбой, угрозами успокоить ребенка, но ничто не помогало. Несчастная мать со слезами на глазах старалась прикрыть хилое тельце своего ребенка. А в это время преследование все приближалось и приближалось. Ребенок продолжал плакать… Всем грозила гибель. Немцы обратят внимание на детский писк и найдут всех, кто спрятался.

Животный ужас охватил взрослых. Бедная мать, хватая платок, старалась сильнее прикрыть личико ребенка. Нажимая на хрупкое тельце, она зажала ему рот и через несколько мгновений почувствовала, что ребенок затих, а еще через мгновение ужас охватил бедную мать, она поняла, что держит в руках вместо живого младенца холодный труп. Сама того не замечая и не желая, она задушила своего ребенка. С диким криком бросилась она вперед к хищникам с холодным трупом, но беспощадная, зверская рука не дала ей далеко отойти. Раздался резкий треск автомата, и, как сноп, не сгибаясь, не шатаясь, рухнула несчастная мать на тело своего ребенка».

Сложный выбор пришлось делать Нине Пашенко, которая спасалась от врага с двумя маленькими детьми — двухлетним сыном и грудной дочерью. Накануне освобождения Минска отряд имени Н. А. Щорса 3-й Минской бригады оказался в кольце блокады. С боями отряду удалось выйти из окружения, но семьи с малыми детьми оказались заблокированы. Обессиленная, Нина Пашенко вынуждена была оставить младенца на кочке под елкой. Через двое суток после окончания блокады девочку живой нашли местные жители. Малышку партизаны прозвали «комариный недоедок». Для спасения девочке нужно было молоко. Справка, выданная 30 июня 1944 года, свидетельствует о выделении партизанским отрядом имени Н. А. Щорса коровы двум семьям, имеющим маленьких детей. Долгое время этот документ хранила семья Пашенко, а в 2015 году передала в музей.

Истощенные, но непокоренные

Тяжелораненную партизанску Елену М. не смогли переправить за линию фронта — последний самолет отлетал переполненный, а к партизанскому аэродрому уже шли каратели. Елену спрятали в глухом месте. Хлеба и соли, которые оставили девушке, хватило на три дня. Двадцать суток она пролежала в болоте. Несколько раз возле нее проходили каратели с собаками… Мокрая, беспомощная, голодная, с ноющими ранами, она настолько ослабла, что не могла подать голоса, когда после блокады местные жители ходили по лесу, искали, звали раненых. Девушку нашли случайно… Она поправилась, после войны родила трех детей.

Часто единственный путь к спасению проходил через болото. Партизаны прорывались из блокады с боем, при этом несли большие потери, так как требовалось преодолевать двойное или даже тройное кольцо противника. Так, в ночь с 4 на 5 мая 1944 года партизанам Полоцко-Лепельской зоны удалось вывести из окружения около 15 тысяч мирных жителей. В экспозиции зала № 7 «Партизанское движение и антифашистская подпольная борьба в Беларуси. Участие советских граждан в европейском движении Сопротивления 1941-1945 гг.» представлены экспонаты и фотодокументальные материалы о карательных операциях против белорусских партизан. Среди них и прибор для бесшумной пальбы «БраМит», найденный 7 июня 1968 года около деревни Кульгаи Глубокского района во время перенесения захоронения останков 39 партизан в братскую могилу. Все они стали жертвами карательной операции «Весенний праздник». Последним хозяином «БраМита» был разведчик 1-й бригады имени А. В. Суворова В. Жук, который погиб при прорыве вражеской блокады в ночь с 4 на 5 мая 1944 года.

В то время, когда Красная Армия перешла в наступление, в белорусских лесах и болотах люди могли умереть от голода и болезней. Леонид Павроз — комиссар 14-го отряда «Истребитель» партизанской бригады имени А. Ф. Данукалова Витебской области — писал в своем дневнике, который он вел во время блокады: «22 июня. Три года Отечественной войны. Три года тяжелой жизни в тылу врага. В этот памятный день мы сидим по пояс в болоте, полуголодные. Запасы продуктов уходят. Силы ослабевают. Пухнут ноги — то ли от похудания, то ли от болотной воды. Костров палить нельзя, чтобы не выдать наше расположение…» 23 июня комиссар признавался: «Дождаться в болоте конца экспедиции не сможем из-за отсутствия питания. А умирать голодной смертью — страшно. Столько перенесено страданий, хочется жить, дождаться конца войны и зажить мирной счастливой жизнью… Только бы остаться живыми. С северо-востока до нас докатывается артиллерийская канонада, бесперебойный шум — это, наверное, наша Красная Армия идет на спасение мирных жителей и партизан, что укрылись в болотах и ​​лесах». Леониду Паврозу удалось выжить, после окончания войны он передал свой дневник в музей.

Прорывая блокаду, партизаны выводили из окружения и мирное население.

Уставшие, но непокоренные, они смогли выжить в сложнейших условиях и при этом сохранить боеспособность до соединения с частями Красной Армии.

Мария Гореликова

Елена Дедюл я