Личная жизнь Ивана Морозова

Руководитель Коми АССР сам шил, плотничал и ходил в магазины

30 сентября исполнится 95 лет со дня рождения первого секретаря Коми обкома КПСС Ивана Морозова. С его именем связана целая эпоха в истории республики. Под его руководством Коми АССР в 1960-1980-х годах стала одним из самых интенсивно развивающихся регионов страны. О его трудовой биографии написано много, но мало кто знает семейную сторону жизни легендарного руководителя. О том, каким Иван Павлович был мужем и отцом, «Республике» рассказала его вдова Мария Григорьевна. Беседа прошла в Сыктывкаре, в ее квартире в доме около Кировского парка. Мария Морозова общается с прессой исключительно редко, и эта встреча состоялась несколько лет назад.

Иван Морозов родился в 1924 году в сысольском селе Межадор. Его будущая жена – Мария появилась на свет тремя годами позже в селе Визинга, в простой крестьянской семье. Родители – Григорий и Марфа Беляевы – работали в колхозе. Отец вырос в бедной многодетной семье, где было десять братьев и две сестры. А вот со стороны матери родня была более-менее зажиточной. Все они из деревни Рай, что в семи километрах от Визинги. Григорий долго ухаживал за Марфой, но ее родители противились тому, чтобы дочь вышла замуж за бедного парня. Но своевольная мать Марии Григорьевны сама решила свою судьбу. Она сказала жениху: «Если ты, Григорий, возьмешь топор и пойдешь в лес и там за 30 километров построишь дом в глуши, то выйду за тебя». Взял тогда Григорий топор, возвел дом на выселках, и затем по соседству там поставили свои дома и другие жители Рая и Визинги. Так бы и жили в лесу, но, когда в начале 1930-х годов стали организовываться колхозы, молодые Беляевы с детьми вернулись в Рай. Григорий работал на лесозаготовках, но попал под упавшую березу и получил множественные переломы. Потом окончил фотографические курсы и до 1947 года жил и работал в Визинге. В семье Беляевых выросло четверо детей: сестры Анна и Мария, братья Павел и Михаил. Старшая Анна работала учительницей начальных классов в Койгородском районе, во время войны она добровольно ушла на фронт. Потом вышла замуж и переехала на родину мужа в Краснодарский край.

Иван и Мария Морозовы.

В Визинге Мария окончила десять классов, но продолжить учебу в городе не смогла – заболел отец. В 1946 году отец сказал Марии, что у него есть знакомый в КГБ, который может предложить работу. Семнадцатилетняя девушка приехала в Сыктывкар, чтобы устроиться машинисткой, но ей отказали – не имели права взять в секретный отдел несовершеннолетнюю. Временно предложили другую должность в спецотделе – нужно было из Визинги возить на лошадях в Койгородок хлебные карточки и деньги. Выхода не было, и пришлось согласиться. В те годы могли убить даже из-за одной карточки. А здесь целая инкассаторская сумка, а возница – вчерашняя школьница. Правда, для охраны ценностей выдали наган, но, как им пользоваться, не сказали. Предупредили только, что если Мария потеряет оружие, то будут судить по законам военного времени. Поэтому она больше охраняла наган, чем сами карточки. Ездила и в зимнюю стужу, и в весеннюю распутицу. На перекладных – три-четыре ямщика – от деревни к деревне. Мария всем говорила, что в сумке почта. Карточки в деревнях раздавала сама. Только на обратном пути она могла расслабиться и обедать в столовых с ямщиками. Дорога занимала почти сутки.

Пока Мария ездила с карточками, ее избрали секретарем комсомольской организации на районной почте. Потом – уже заведующей учетом Сысольского райкома ВЛКСМ. Как раз в это время и вернулся с фронта Иван Морозов. Он был после ранения – левая рука висела на перевязи.

– Ранение он получил в разведке. Немцы заметили их группу, начали стрелять. Он потерял сознание, а когда очнулся, то шедшего с ним в паре Николая рядом не оказалось. Кое-как добрел до своих. Пришел, а там Коля. Иван со всей силы ударил того и потерял сознание. В госпитале руку хотели отрезать – началось заражение. Но Иван сказал, что родился в лесном краю, где одной рукой лес рубить нельзя. Написал расписку, что против ампутации. Так и спас себе руку, – рассказала Мария Григорьевна. – Мог бы оформить инвалидность, но отказался, чтобы не получать лишние деньги от государства. А в магазине потом всегда говорил мне: «Маша, ты одну сумку бери. Ведь у меня одна рука».

Фронтовика Ивана Морозова избрали секретарем райкома комсомола. Здесь он и познакомился со своей будущей женой. Иван Морозов жил в Визинге на съемной квартире. У Марии же был жених. Она со старших классов дружила с отличником Анатолием Кузнецовым. После школы парень служил на Северном морском флоте и почти каждый день писал невесте письма на адрес райкома комсомола. Иван Морозов темными вечерами провожал Марию домой после работы, но в женихи не набивался. Неизвестно, как бы сложилась их жизнь, но однажды отец Марии побывал в гостях у дочери Анны. На юге ему так понравилось, что вся семья Беляевых решила переехать в Лабинск. Уже продали дом и корову в Визинге, собрали чемоданы. Но как-то Иван Морозов ушел пораньше с работы, а когда Мария вернулась домой, то застала его там. Он сидел и разговаривал с ее отцом. Мужчины познакомились еще до этой встречи, и Морозов часто бывал в гостях у Беляевых. Отец сказал Марии, что Иван хочет ее оставить в Визинге. Девушка очень удивилась, ведь сама она была настроена на переезд. К тому же и мать была против того, чтобы оставить дочку. Но Морозов сказал: «Маша, я хотел бы, чтобы ты осталась». Так было сделано предложение руки и сердца.

Иван Морозов в окружении семьи.

Билеты на юг были уже куплены, так что свадьбу пришлось организовывать наспех. Все устроили за два дня. Дефицитную водку и закуску достал отец Марии, который как фотограф был со многими знаком в районе. Свадьбу сыграли в июне 1947 года. Марии тогда исполнилось 19 лет, а Ивану – 22 года. Гостей позвали немного – человек двадцать родственников и друзей.

Так как свой дом родители Марии уже продали, ее отец договорился с одинокой соседкой – тетей Аней. Она с удовольствием пустила к себе жить новобрачных. После свадьбы родители сразу же уехали. В Лабинске они построили дом и прожили там 20 лет. Отец работал сторожем в яблоневом саду. На юге у него почти прошла мучившая много лет язва. А вот мать от непривычного климата начала болеть. Поэтому, чтобы сберечь ее, решили вернуться в Коми.

– В Визинге жили весело. Так как больших покупок не делали, то денег хватало, – вспоминала первые годы семейной жизни Мария Григорьевна. – В 1948 году родилась дочь Галина.

В 1949 году Ивана Морозова пригласили на работу в Сыктывкар и почти сразу же направили в Воркуту, в созданный там горком КПСС. Его вдова не распространяется о том, что на некоторое время муж ушел из семьи. А в апреле 1950 года новая подруга жизни Ивана Морозова родила от него дочь Тамару. Но женщина не рискнула отправиться с новорожденной в Воркуту, и тогда он вернулся к Марии.

В Коми проходят мероприятия, посвященные 95-летию со дня рождения Ивана Павловича Морозова. 30 сентября в большом зале регионального парламента состоится научно-практическая конференция «Морозовские чтения». В ее работе примут участие ученые, представители органов государственной власти, соратники Морозова, сотрудники музеев и архивов Коми, студенты. Наглядным дополнением к выступлениям станет тематическая выставка, которая развернется в фойе Госсовета. Будут рассмотрены этапы развития Республики Коми в период руководства Ивана Морозова. Своими воспоминаниями поделятся соратники Морозова, принимавшие непосредственное участие в руководстве республикой в составе единой команды. Планируется также заслушать доклады-рефераты студентов. Кроме того, участники форума познакомятся с информацией о сохранении исторической памяти об Иване Морозове в рамках Национального музея и Национального архива Республики Коми. Наглядным дополнением к выступлениям станет тематическая выставка, которая развернется в фойе регионального парламента.

– На север нас отправилось уже пять человек. После смерти отца Ивана Павловича мы взяли жить к себе его мать и младшую сестру. При этом все имущество семьи помещалось в единственный фанерный чемодан и две сеточки, – поведала Мария Григорьевна.

В Воркуте семье дали трехкомнатную квартиру в новом доме – в каждой комнате жила как бы своя семья.

– Всю внутреннюю отделку мы делали сами, – продолжила собеседница издания. – В 1953 году в Воркуте, где мы прожили семь лет, родился наш сын Володя. Иван Павлович работал в должности председателя Воркутинского горисполкома. Я заведовала сектором учета горкома комсомола. Но вскоре моего мужа избрали секретарем Интинского горкома партии, и этому приполярному городу пришлось посвятить еще шесть лет нашей жизни. Сестру Ивана Павловича и моего брата оставили в Воркуте. В Инте Иван брал с собой на рыбалку сына Володю. Показывал, где и какая рыба плавает, и учил ее ловить. После рыбалки вместе с сыном рылись в справочной литературе, выясняли, какие ценные рыбы водятся в наших реках, и гадали, смогут ли здесь жить другие породы рыб. В 1964 году мы переехали в Сыктывкар.

Мария Григорьевна убедилась, как сложно быть женой руководителя такого масштаба:

– Нужно все знать, чтобы не отставать от жизни и быть всегда примером. Когда на отдыхе встречалась с женами других первых лиц, то большинство из них рассказывали, что дома у них все делают домработницы. Сами же они полы и окна не моют, не шьют, не стирают. А я все и всегда делала сама. Так привыкла работать, что без работы сидеть или лежать не могу. Только вот шить Иван Павлович меня не допускал – все шил сам и нам, и детям.

Иван Павлович любил порт-новское дело. Как-то в Инте, пока жена была на работе, вечером сшил пододеяльник. Качество было хорошее, но вот дырку для одеяла он сделал сбоку, а не сверху, как это было принято. Морозов всегда сам подгонял или перешивал свои вещи. У него был хороший вкус, и он понимал толк в одежде. Жене все, вплоть до чулок, покупал сам.

Одежду он приобретал исключительно в Москве. В Сыктывкаре старался не покупать, чтобы не говорили, что пользуется блатом. Он никогда не заводил «нужных» связей в торговле и жене категорически запрещал это делать. Поэтому за продуктами Мария Григорьевна ходила в обычный магазин с длинными очередями. Еще Иван Морозов не принимал подарки, которые можно было купить за деньги.

– Он все умел делать, – отметила Мария Григорьевна. – Когда переехали в Сыктывкар, то он в новой квартире сам перепланировал помещение, чтобы разделить спальню и кабинет. Когда въезжали – тут все было казенное, но муж возмутился и сказал, что мы сами на все можем заработать, и попросил вывезти казенные вещи и мебель.

По словам Марии Григорьевны, с ним было весело, он любил пошутить. У него было редкое сочетание острого ума и природного юмора. Всегда был окружен людьми, был лидером в любой компании. Так, в середине 1980-х он организовал спортивную команду из обкомовских работников. Они ежедневно в 06.15 выходили на пробежку в Кировский парк. В выходные дни проводили соревнования по бегу, отжиманиям и прыжкам. И для этих спортсменов он учредил шуточную медаль «Раскорячка». Всего было придумано четыре медали для «раскорячек». Три металлические делали по спецзаказу на ухтинском металлозаводе. А деревянную, которой награждали лодырей и засоней, Иван Морозов выжигал сам. Причем деревянные кружки для этой медали он лично отпиливал от черенка лопаты.

В свободное время любил читать и бывать с детьми и внуками на природе. Дома Мария и Иван общались на родном коми языке.

Иногда в отпуск Морозовы ездили и за границу. Составлялась группа только из первых секретарей обкомов с их женами – каждый раз всего девять пар. Так получалось, что Иван Павлович всегда оказывался самым молодым, но при этом его всегда назначали руководителем группы.

Высшее образование Мария Григорьевна так и не получила – просто некогда было учиться. Рано вышла замуж, потом семья, работа. Но она ничуть не жалеет о том, что не окончила институт.

Последнее место работы Марии Григорьевны – инструктор по наградам президиума Верховного Совета Коми АССР. Более двадцати лет она организовывала своевременное вручение орденов и медалей в трудовых коллективах республики. Число награжденных за пятилетку превышало три-четыре тысячи человек. Помимо этого, десяткам тысяч северян вручалась медаль «Ветеран труда». Вышла на пенсию в 1983 году, так как нужно было нянчиться с внуками. А так бы работала еще. В яслях не было места, а без очереди Иван Павлович не хотел их устроить.

Легендарный руководитель ушел из жизни 26 апреля 1987 года – спустя всего семнадцать дней после выхода на пенсию. Про смерть Ивана Павловича ходило много слухов. Но рядом с ним в этот момент были только родные, в том числе и жена.

– Обычно про свою работу он мне ничего не рассказывал, – вспоминала Мария Григорьевна. – Но если возникали проблемы, то он делился ими со мной. Мы друг друга понимали с полуслова. Однажды он пришел и сказал, что получили постановление ЦК о том, что на пенсию нужно отправить всех, кому более 60 лет. «Это ошибка! – переживал он. – Зачем же всех отправлять на пенсию? Есть же крепкие, здоровые, опытные люди. Больные они ведь сами на пенсию уйдут». Тем не менее он добровольно написал заявление. Это был первый такой случай в СССР, чтобы секретарь обкома просился на пенсию. Он больше двадцати лет был первым секретарем Коми обкома КПСС и обладал колоссальным авторитетом. Его уговаривали остаться, но он понимал, что перестройку ему не пережить. В субботу, 26 апреля 1987 года, мы собрались на дачу с внуками. Он учил их различать деревья, грибы, ягоды. А в тот день хотел показать им, как разжигать костер на снегу. С утра был довольный, бодрый, ничего не болело. Разожгли большой костер, внуки смеялись, валялись в снегу, дурачились. Когда пришли домой, Иван Павлович сказал, что хочет сходить в киоск. Купил там банку селедки, и когда шел обратно, то всем знакомым советовал приобрести эту вкуснятину. Он ее поел с вареной картошкой. Когда у него начался приступ, никто даже не поверил вначале. Просто он неожиданно упал. Я дала ему таблетки, которые он носил в кармане, и позвала дочь Галину. Она врач. «Он же умирает!» – закричала она. Мы с дочкой и внуком подняли его на диван, Галина начала делать массаж сердца. Пришли соседи, стали помогать. В суматохе растерялись и забыли вызвать скорую помощь. Потом вызвали, врачи приехали, но помочь уже не смогли.

У супругов Морозовых было двое детей: дочь Галина и рано ушедший из жизни сын Владимир. Выросли трое внуков. Двоих из них в честь деда назвали Иванами.

Артур АРТЕЕВ

Фото из семейного архива Морозовых и из фондов Национального музея Коми