Иконы и кони удорской художницы

Почти два десятка лет назад, когда художница Оксана Бакланова ехала в Удорский район в гости к родственникам мужа, она не подозревала, что захочет остаться в глубинке. Но только вышла на берег в деревне Сёльыб, после переправы через Мезень, как тут же указала супругу: «Вон там нам дом построишь».

Дом на том самом живописном холме они действительно построили и остались в Сёльыбе, здесь родились их сын и дочь – единственные на сегодняшний день школьники в деревне, которые ездят учиться в Чернутьево. А других детей здесь и нет, только на лето внуки в гости к бабушкам и дедушкам приезжают.

Раньше деревня была вполне процветающей – школа, два детских сада, маслозавод, пекарня, в начале 80-х здесь было около тысячи жителей. Но в 90-е годы постепенно все начало закрываться, люди начали уезжать в более перспективные места, где есть работа. Так что сейчас здесь живет всего сотня человек, за исключением семьи Баклановых – все уже пенсионного возраста.

Выпускница худграфа Оксана Бакланова, приехавшая в уже угасающий Сёльыб, тем не менее без дела не осталась. Писала пейзажи, которые довольно скоро стали известны в районе, их приобретали туристы. Несколько лет назад художница написала образ «Неупиваемая чаша» для храма в Усогорске, ее попросили написать еще. И вышло так, что сегодня образа от Оксаны Баклановой висят практически во всех церквях района, в домах его жителей, можно их встретить в разных храмах Коми и за ее пределами. Несколько икон уехали в Санкт-Петербург, одна написана по заказу для жительницы Греции.

– Заказывают и для храмов, и частные заказы есть, – рассказала «Республике» Оксана Бакланова. – Частные в основном именные, на крестины ребенка, на свадьбу. Сейчас, например, закончила икону для девочки Софии, это так называемый ростовой образ – высота соответствует росту малышки, когда она родилась. Как на меня заказчики выходят? Да по «сарафанному радио». В социальные сети я сейчас не выхожу, живу, как затворник.

В церкви в Сёльыбе находятся три ее иконы, в том числе главная храмовая – «Иоанн Предтеча – ангел пустыни». Кроме того, обращает на себя внимание парная икона удорских священнослужителей, расстрелянных в 1937 году и причисленных в начале 2000-х к лику святых – сёльыбского священника Григория Бронникова и важгортского псаломщика Михаила Ерогодского.

Когда на Удоре начало развиваться этническое направление туризма, приезжие стали интересоваться не только охотой и рыбалкой, а хотели что-то узнать о местных традициях, увезти сувенир, обратились, конечно, тоже к сёльыбской художнице. Она решила, что интересным будет делать сувенирную продукцию с мотивами мезенской росписи.

– Изначально эта роспись была прялочная, считалось, что расписывали в основном архангельские мужчины. После занятий охотой, когда зима, изготавливали прялки и расписывали, дарили дочерям, невестам. А потом стали уже делать на продажу для больших ярмарок, – пояснила художница. – Там уж особо не старались, но, когда для своих – просто произведения искусства. Потом эта роспись перешла на туеса, короба. На Удоре мезенскую роспись переняли, но внесли очень много своего, удорскую прялку очень легко отличить от архангельской.

В деревенском музее стоит несколько старинных прялок с такой росписью, так что вдохновляться есть чем, хоть роспись уже сильно потемнела со временем, но еще очень хорошо видно, как символически делились рисунки по ярусам – нижний мир, земля и небеса. Для сувениров такая сложная символическая система не используется.

– Самым первым изделием с мезенской росписью у меня стал колокольчик – деревянная фигурка такой формы. На нем был изображен один конь. Потом стала рисовать по два коня. Потом был год петуха. Стала делать колокольчики с петухами. Потом с другими птицами. Так и пошло. Сейчас уже практически все расписываю. И тарелки, и кружки, и подковки, – говорит Оксана Бакланова.

Недавно она по просьбе односельчан расписала уже большой символический колокол, который будет установлен по пути в деревню.

Раньше прялки и туеса раскрашивали самодельными красками – красной и черной. Красную делали из глины соответствующего цвета, которой много по берегам Мезени. Растирали, смешивали со смолой лиственницы – «таючей серой» и томили в печи, пока не получалась блестящая красная краска, по консистенции напоминавшая масляную. Точно так же делали и черную краску, только вместо глины брали сажу. Сёльыбская художница для расписных сувениров и для икон использует уже современные краски, ни в деревне, ни в Усогорске профессиональных материалов не купить, но выручает мама, которая живет в Волгограде и присылает своей дочке-«затворнице» все необходимое.

А еще Оксана Бакланова проводит для туристов мастер-классы по мезенской росписи, учит рисовать «небесных оленей» и «солнечных коней» – ярко-красных, с черными гривами, летящих через лес к лучам солнца.

Анна Потехина

Фото автора